ГАСАН ГУСЕЙНОВ О СЛОВАХ И ВЕЩАХ

Как все помнят, в 1991 году на площади Дзержинского снимали с постамента памятник Дзержинскому. Аккуратно снимали — для истории. Было очевидно, что эта акция готовилась самими чекистами, скажем так – перестроившимися чекистами, которые установили прожекторы прямо на здании КГБ для «освещения» события. Среди либеральной интеллигенции того времени бытовал миф о каких-то «нормальных чекистах», вроде Олега Калугина, которые либо покаялись, либо вообще давно были двойными агентами, да и Ельцину ведь какие-то люди и верили, и доверяли. Анатолий Чубайс даже требовал в начале 1990-х возродить ЧК для сбора налогов. А Новодворская возмущалась, что толпу не организовали для штурма самого здания КГБ. Тогда я не видел в этом большой беды: «Зачем, если организация будет запрещена, если Ельцин проведет люстрацию, если откроются архивы?»

Когда меня спрашивают, почему же миллионы людей, чья жизнь зависит от качества избирательной процедуры, даже не пытаются помочь тысячам активистов, борющимся за политические права граждан, я отвечаю так: так люди в этой стране не хозяева даже собственному языку. Мало кто готов помочь школьным учителям или профессорам университетов, ученым или методистам найти нужные правильные слова для преподавания.Даже не могут взять примера с древних греков, которые придумали простые и понятные названия для звуков своего языка.

В 2021 году будет отмечаться столетие «Приятельского письма Ленину», которое написал Аркадий Аверченко. А я бы отмечал этот юбилей каждый год.

Филолог Гасан Гусейнов размышляет о том, как «молодой всадник и стерхопаритель» неожиданно превратился в «дедулю».

Говорят, когда окружающая современность становится невмоготу, нужно хотя бы на час, а лучше — на день-другой, нырнуть в далекое прошлое. Но не для того, чтобы забыть обо всем насущном, а чтобы успокоиться, схватившись за объяснительный корешок.